Готика

ГОТИКА
...Я подошел к железной сломанной ограде:
"Где я, скажите кто-нибудь мне, бога ради!"
И почему вдруг воздух стал таким холодным;
Колючим стал как взгляд горящий и... голодный.

Лишь тишина в ответ, звенящая до жути.
Ну хоть бы звук один в густой туманной мути,
Скрывающей и старый парк и леса чащу,
Да этот дом, стоящий призраком мертвящим.

Нещадно время искусало его стены,
Внеся в угрюмый вид немало перемены.
Но все равно войду и попрошу приюта,
Хотя и вряд ли здесь найду ночлег уютный.

Открылась дверь, скрипя тягуче как по нотам:
Навстречу мне из темноты крылатый кто-то
Рванулся, обжигая кожу многократно
И скрылся с писком нетопырь в ночи, отвратный.

Я не нашел живой души, лишь запустенье,
Бродя по дому в поисках безмолвной тенью
Пока не увидал в углу глубокий ящик -
С землей, что сохраняла отпечаток спящий.

Вдруг понял я одно в молчаньи обреченном:
"Не мышь тогда была, а... сам хозяин черный."
И вскоре он придет сюда ко мне с визитом,
Но лучше бы мне было... просто быть убитым.

СТАРЫЙ ХРАМ

Старый храм скрипит половицей,
Гулко хлопает ветхой дверью,
И вздыхает...ему не спится
Как зимой голодному зверю.

Пыль на окнах - ослеп глазами,
Паутина в углах картиной.
За бумажными образами
Писк и шорох возни мышиной.

Он давно позабыт, заброшен:
Время медлит, перебирая
Четки длинные лет-горошин
У застывшей вечности края.

Но стряхнет долгих лет оковы
Раз в году, когда осень в силе
И на кладбище прицерковном
Листьям желтым тлеть на могиле.

В час вечерний при лунном свете
Храм раскроет свой рот беззубый
И протяжно завоет ветер,
Как орган, в печных его трубах.

Созывает гостей на праздник,
Нарядился в тыковки-свечи.
Ждет гостей он, стоит и дразнит:
"Наступил Хелловина вечер...".

Очень красиво. Перед глазами словно встает старый, забытый людьми храм .... Мне нравится

Спасибо за ваш отзыв, Solana. Мистика, готика - для меня важные темы в литературе. Очень интересуюсь.

piuma, надеюсь здесь, на нашем форуме вы найдете что-то полезное и интересное для себя)))

P.S. пожалуйста, подредактируйте свою анкету. Что бы мы знали кто вы, парешь или девушка

Вау, какая готика, просто мурашки, как здорово мрачная атмосфера написана. Очень понравилось!


Едиственный вопрос:

Цитата :

"Где я, скажите кто-нибудь мне, бога ради!"

Почему Бога с маленькой буквы?

Джиния, приятно услышать ваш отзыв.
А "бога ради" - это устойчивое словосочетание, где прописные не используют , а потом я все церковные термины пишу по прежним школьным правилам, иначе у меня не получается.

мерси за разъяснения

Цитата :

а потом я все церковные термины пишу по прежним школьным правилам, иначе у меня не получается

понятно...

ОГОНЬКИ

- Послушай, дед, что там за огоньки?
Смотри, летают над водой...
Так странно.
Э-э, милок,
Знать, мавки* злятся от тоски.
Спокою, видно, нет им, окаянным.

- Да брось. У озера здесь хорошо...
А огоньки - мерцают, словно дышат.
Как в душу смотрят.
Манят, манят, но...
Дед, стой... они ЗОВУТ меня!... Я слышу...

- Бежим отседа, глупый - не гляди!
Не знаешь што ли, нынче день особый**:
Русалье время.
Веришь? Погоди,
Утащат -
Попадешь ты к ним в зазнобы.

Старик вскочил, а следом молодой.
И скрылись оба вдалеке поспешно.
Над кромкой леса рдея полосой,
Закат сменялся темнотой кромешной.

Уже огромный белый глаз луны
Открылся среди звезд на небосводе:
Смотрел внимательно с прозрачной вышины
На ночь июльскую в разнеженной природе.

Но догорали синие огни,
С досадой вспыхивая ярким светом.
Шептали вслед ушедшему: "Вернись",
И гасли в ожидании ответа.

Вот всплеск..., волна, неясная сперва,
По зеркалу глухой озерной глади.
И из воды сначала... голова,
А тело, без покрова кожи сзади.

Одна, другая..., к берегу плывут.
Прекрасные и страшные обманом.
И лица бледные хранят их красоту,
Лишь спины открывают взглядам раны.

В них легкие, сопревшие в воде,
Забитые речным песком и тиной,
Сердца, застывшие в подводной темноте -
Их водоросли скрыли паутиной.

На берег вышли мавки наконец.
Зеленый шелк волос им стал одеждой
И слышен "стук" небьющихся сердец.
И тихий смех звенит сейчас надеждой...


*Мавки - по легендам, разновидность русалок, у них
нет кожи на спине и видны сопревшие от воды внутренности.
**Ночь на Ивана Купалу - в это время русалки выходят из воды
и получают свободу.




АББАТСТВО МЕДУЗЫ

Громадой аббатство вдали показалось.
Темнеет... Но скоро приду.
Пусть ноги сковала цепями усталость -
Приду я себе на беду.

Годами стремился к запретной я цели,
С тех пор как увидел во сне,
Что книги аббатства в огне уцелели
В той страшной нелепой войне.

И спрятал их верный слуга Господина*
От рук разъяренной толпы:
Все знания тьмы, что собрал воедино -
Под каменной маской судьбы...

Сон вещий. И чувствую, року повинный:
Найду здесь тяжелый венец.
Как солнце пылает сквозь раны-руины!...
Вот я и пришел наконец.

Веков и проклятий груз словно не страшен
Торжественных стен красоте.
До неба взлетели от сводов и башен
Останки, стремясь к высоте.

На двор монастырский...искать изваянье,
А рядом быть должен тайник -
И стану владеть я могуществом знанья,
Что спрятано в чреве тех книг.

Там статуя стыла в проеме от арки,
Лицо запрокинув свое.
Я голову поднял в предчувствии жарком
И сразу увидел ее.

Стоял, зачарованный каменным ликом,
Резьбою змеиных волос,
Пока от заката лучи не проникли,
В глазницы, не знавшие слез.

Вдруг сверху упали лучи мне на плечи,
Огладив огнем мою грудь.
Безжалостно знаком Горгоны** помечен,
Я здесь завершаю свой путь.

Свинцом наливаюсь, дыханье прервалось
От глаз ее яростных стрел,
Укушенный взглядом не знающей жалость,
Я медленно...о-це-пе-нел.

Закат отпылал и привел за собою
Чернильную вязкую ночь.
Под плотью твердеющей искрой живою
Я тлею, но мне не помочь...

*верный слуга Господина - чернокнижник
**Медуза-Горгона - персонаж древнегреческой мифологии, под взглядом которой каменеют.Часто изображалась в виде маски-лица со змеями вместо волос.


ЛЕСНАЯ БАЛЛАДА

В лесной глуши зелёно-мрачной
Сплелись все шорохи и тени.
Деревья, стройные как мачты,
Стоят рядами поколений.

По мшистым кочкам между ними
Течёт ручей прозрачной змейкой,
Чтоб стать позднее оком синим
Озёр, ольхой поросших клейкой.

Там солнце, редко проникая
В приют таинственный и странный,
Глядит, как девушка нагая
От тяжкой изнывает раны.

Она почти уже не дышит:
Кровь изумрудная стекает
В дупло дубовое, что нишей
Лесную деву укрывает.

Могучий дуб засохнет скоро,
Рукой безжалостной подрублен:
Молила о пощаде взором -
Но ствол судьбы её погублен.

И вместе с деревом печальным
Гамадриада* умирает.
Предрешено им изначально
Вдвоём дойти до жизни края.

Ночь трауром покрыла звёздным
Скорбящий лес с двумя телами.
И прокляла, нахмурясь грозно,
Людей с их чёрными делами.


*Гамадриады в мифологии - лесные нимфы, которые рождаются и умирают вместе с деревьями, в которых они живут.

Сорри, зареалилась совсем

Огоньки... стихотворение напимнило мне Пушкина и Жуковского, даже Гоголя, помните Лесного царя и Утопленника, плюс вся эта мрачная русалочья атмосфера, их описания "зеленный шелк волос", "бледные лица", а это просто вау: "И слышен "стук" небьющихся сердец" очень в тему и очень красиво и ритмично

Цитата :

Уже огромный белый глаз луны

надо запомнить!

ЗЫ: если не трудно, для каждого стихотворения отдельный пост))) они этого заслуживают, да и читать удобней, спасибо!

Джиния, благодарю за отзыв. Все они прекрасны - Пушкин, Жуковский, великие мэтры, но Гоголь - особенно мистик, хотя и реалист , конечно...Отдельный пост - это как отдельная тема? Если я правильно поняла, то опубликую так еще пару стихотворений. Может, и они будут интересны.)

Ночь Фавна

Луна среди тревожных облаков
Явилась бледным призрачным опалом
И звук её крадущихся шагов
Спугнул ночную мглу, что вмиг пропала.

Посеребрились острые края
Высоких кипарисов и платанов.
Мерцали листья словно чешуя
И стройные соцветия каштанов.

В плющом увитой каменной стене
Темнел проход к останкам римской виллы -
Дразнила взгляд, белея в глубине,
Она своею тайной древней силы.

А за стеной скрывался старый сад:
Разбитый перед треснувшим фасадом
Несчётные столетия назад,
Зарос он мхом и диким виноградом.

Умолкнул в центре навсегда фонтан,
И статуи скучали вдоль дорожек,
Но лишь одна в углу, в ночной туман
Смотрела мрачно из-под пары рожек.

Там Фавн стоял рогатый у стены
Со страшным ликом греческого бога,
И пастушок из-за его спины
Свирель держа в руке, робел немного.

Казалось, Фавн чего-то выжидал,
Прищурив веки в страстном нетерпеньи...
И вдруг желанный этот час настал,
Когда послышалось свирели пенье.

Коснулся лунный луч его лица,
Глаза из раскалённого металла
Открылись вмиг и с прытью беглеца
Он спрыгнул с мраморного пьедестала.

За ним помчался робкий пастушок,
Спешили оба к выходу, смеялись.
И стук копыт и громкий топот ног
В ночной тиши от сада отдалялись.

Цикады стрекотали горячо,
Плыл аромат левкоев и жасмина.
В далёкой сонной роще за ручьем
Встречали дорогого Властелина.

Послышались из рощи голоса,
Поющие на вымершем наречьи:
Там ликовали нивы и леса,
И долгожданной радовались встрече...

Стоят под солнцем статуи в саду,
В углу одной лишь нет на пьедестале -
Когда на виллу люди забредут -
Узнают, что случилось здесь? Едва ли.


Фавн (Пан) - в Древней Греции и Италии бог пастухов, лесов и плодородия.[b]

Цитата :

.Отдельный пост - это как отдельная тема?

нет, это как Ночь Фавна, я ее перенесла, а Огоньки, Аббаство Медузы и Лесная Баллада вместе - видите разницу?

Цитата :

опубликую так еще пару стихотворений. Может, и они будут интересны

конечно, ваши стихотворения мне очень нравятся, сама увлеклась дневнегреческими мифами.

Цитата :

Громадой аббатство вдали показалась.

показалось ? здесь несоответсвие окончаний или это так и должно быть?

Грустное стихотворение, человека, ищущего знания постигает такая судьба, это какой-то намек?

Про посты теперь понятно. В показалось, конечно, опечатка - исправлю.
В "Аббатстве", там без намеков )): мне кажется, человек способен заплатить любую цену из-за жажды знаний, которая его снедает. А здесь еще и знания тайные, опасные, и цена за них огромна... Потому и не могут доставаться легко.

Крем моей жены

В апрельский вечер, полный лени,
Стояла тишь да благодать.
Жена, страдая от мигрени,
Легла одна пораньше спать.

Закрылась в комнате, ни звука
Не слышно от неё, больной.
Вот будет это ей наукой:
Не спорит "шея с головой".

На кухню вышел я, смеркалось.
Крем позабыла на столе.
В коробочке - всего лишь малость,
Блестят крупинки в хрустале.

Куда же деньги утекают!
А мало дашь, опять скандал.
Покупка, видно, дорогая,
Домажу, чтоб не пропадал.

Натёр я кремом свои руки,
Коробку выкинул в окно,
Открыто было, и от скуки
Сел почитать немного, но...

Случилась что-то вдруг со мною:
Я в весе резко полегчал,
Одежду скинул и героем
Из дома быстро в ночь помчал.

"Смотри, зараза ты какая!":
Я окончательно прозрел,
Метлой по воздуху вихляя,
Насчёт супруги тёмных дел.

Сегодня школьник знает малый,
Куда летят так со двора.
И верно - вскоре показалась,
Темнея, Лысая гора.

На ней огромная поляна
И угощенье на столе:
Вино со вкусом крови пряным,
А из мышатины - филе.

Оркестр музыку играет.
Все музыканты на подбор:
От крыс до жабы, ну а с краю
Поёт вороний громкий хор.

Компания совсем собрАлась -
И вышла нечисть на танцпол.
На первый взгляд, мне показалось,
Преобладал там женский пол.

Трясёт бесстыже телесами
Средь прочих дам моя жена.
Прикрылась хоть бы волосами:
Несётся вскачь, обнажена.

Меня увидела, скривилась,
От злости стала как зола -
Мешаю ей, скажи на милость -
С досады плюнув, прочь пошла.

Хоть гневный вид моей супруги
Кого б угодно напугал,
Её грудастые подруги
Меня влекли на адский бал. .

Я с ведьмами плясал, повинный,
Дивясь обилию гостей,
И от любезной половины
Был рад отсутствию вестей.

Партнёры в танцах всё менялись.
В лесок соседний у ручья
Вдруг парочки уединялись.
Ходил не раз туда и я.

И в этом праздничном угаре
Я был усердный кавалер.
И оставался я в ударе,
Давая прочим всем пример.

К сатиру страшному на троне
Тут под руки меня ведут,
Из уважения к короне
Медаль мне дать за честный труд.

Он милостиво наклонился,
Рога когтями чуть поскрёб,
И, - как я вниз не покатился -
С размаху двинул меня в лоб.

Что было дальше, я не помню...
Проснулся - рядом нет жены.
На пол лица синяк огромный,
А брови словно сожжены.

Хотел позвать её - заблеял:
И сам себе противен стал.
К ступням копыта - словно клеем:
Торчат внизу из одеял.

Затряс я куцей бородёнкой -
Когда успела отрасти?
Слова моей сварливой жёнки
Вдруг слышу ухом всем в шерстИ:

"А говорила, говорила.
Не лезь, дурак, в мои дела!
Ходи теперь с небритым рылом
Навечно в образе козла.

В обличье этом, ну, козлина!,
Ты резво будешь впредь скакать:
Что в лоб, что по лбу - всё едино.
Тебе к нему не привыкать...".

Я в ужасе проснулся снова.
Наверно, это "сон во сне":
Синяк горит-болит как новый...
.............................................
Взмолился я тогда жене:

Прости, не буду, дорогая,
Пускать без спроса кремы в ход -
Одной здесь ведьмы мне хватает.
Ведь засмеёт честной народ".

И слышу ухом я без шерсти:
"Мой бедный козлик, хи-хи-хи.
Что, напугался ты до смерти?
Ну ладно, завтракать иди".

ахах, все женщины ведьмы, прям по Булгакову, то ли сон, то ли явь, я так и не поняла, но юмор замечательный

Джиния пишет:

ахах, все женщины ведьмы, прям по Булгакову, то ли сон, то ли явь, я так и не поняла, но юмор замечательный

То то и оно, что не сон. Унего ведь ...синяк появился.

По пыльной дороге...

По пыльной дороге уныло плелась
Лошадка облезлая, рыжая масть.
Глаза воспалённо сочились слезой,
А шрам шёл по морде сплошной полосой.

Хозяин ей сена сегодня не дал.
Чтоб вон убиралась, он плётку достал.
Сама, мол, до бойни ближайшей дойдёшь.
Стара стала слишком, а нынче - падёж.

"И так я в расходы большие войду,
А тут ещё ты у меня на беду.
Ступай, а за службу спасибо тебе,
Меня не вини в своей горькой судьбе."

Коняга устала идти в никуда,
Ей чудится рядом трава и вода -
За тем поворотом виднеется луг,
И слышится ржанье весёлых подруг.

Копытами старыми резво стучит,
Луг пышный, большой и прекрасный на вид:
Скорей бы дойти и чуть-чуть отдохнуть,
А там она снова отправится в путь...

Ей ласково гриву трепал ветерок,
Он ей выражал свои чувства как мог.
Цветов его струи туда нанесли -
Где мёртвая лошадь лежала в пыли.

Крылья матери

Она неподвижно лежала
У кочки на мягком песке
И тельце уже не дрожало,
Не билось в предсмертной тоске.

Ее не страшили удары
По крыльям тяжелой ногой.
Как мир слыла заповедь старой,
Простой и понятной такой:

"Собой поскорее от дома
Откликну, отброшу беду.
Врага обману вероломно -
И смерть за собой уведу".

А хрупкая жизнь где-то рядом
Разинула желтые рты,
Вслепую просила :"Нам надо
Наполнить свои животы"...

Но мать их не слышала больше,
Далекая в птичьем раю,
Где нет человеков - хоть столь же
Знакомо в нём слово "люблю".

Русский соловей

В прорезях осоки розовые блики
Рдяного заката...Стылая вода.
Цепкие обьятья нежной повилики
Охватили плечи старого пруда.

Здесь - сирени гуща, заросли акаций.
Здесь - покой и нега в отгоревшем дне.
Вечер начинает смену декораций,
Поручив подсветку ласковой луне.

А когда на воду в брызгах лунной пены
Упадет бесшумно первая звезда,
Из ночного мрака голос несравненный
Хрусталем и флейтой запоет с листа.

И такое счастье, радостную муку
Сердцу приготовил он среди ветвей
В этой песне звонкой из жемчужных звуков,
Маленький волшебник - русский соловей.

Дом на утесе

Закат пылал кровавой раной
На небе сине-голубом.
Сгущались тени и обманный
Покой сошёл на старый дом.

Тот высился громадой тёмной
Утёса прямо на краю.
И облаков навес огромный
Бросал на башню тень свою.

А окна узкие казались
Прищуром злым блестящих глаз,
В узорных стёклах отражались
Лучи, усилив свой окрас.

Морщины-трещины прошили
Фасада мрачное лицо,
Накидка серая из пыли
Легла на ветхое крыльцо.

Вся заросла чертополохом
Тропинка у его крыльца:
Так кровь замрёт с последним вздохом
В застывших жилах мертвеца.

Запретным знанием дышала
Строенья каменная плоть -
То знание острее жала
Смертельно может уколоть.

Хоть дома этого хозяин
В пылу костра давно сгорел,
Но память городских окраин
Хранила список чёрных дел.

Младенцев помнили, пропавших
В канун Вальпургиева дня.
И тех, как жертву их заклавших,
При свете адского огня.

Ходили слухи, что порою
В проклятом доме виден свет
И кто-то призрачной стопою
На пыли оставляет след.

А дом стоял и ждал послушно
Свой роковой последний час.
Стоял в ночи и словно слушал,
Когда хозяин даст приказ.

Луна взошла, бледнея странно -
В ночь эту неуютно ей...
Вдруг показался из тумана
Бесплотный хоровод теней.

Дом задрожал, открылись двери,
Встречая дорогих гостей.
Он предан был, он знал и верил:
Вернутся все... под стук костей.

И хохотало, и гремело,
Стонали стены, воздух сам!
Там нечисть праздновала смело,
Бросая вызов небесам.

А город корчился от страха
Под звуки музыки такой;
С рассветом стихло всё - он ахнул:
Утёс светился над рекой.

Объят был пламенем багровым
Его высокий силуэт.
И дом под натиском суровым
Вдруг рухнул...вот его и нет.

Вся заросла чертополохом
Тропа до старого крыльца:
Так стынет кровь с последним вздохом
В холодных жилах мертвеца.

Цитата :

По пыльной дороге...

Цитата :

Крылья матери

грустные стихотворения, прям до дрожи птичку жалко , очень здорово, моего скудного словарного запаса не хватает, чтоб выразить восхищение

Цитата :

Где нет человеков

вот вот, человеки они

Спасибо, что читаете, Джиния. Вот и я думаю - это кем же надо быть, чтобы обидеть такое беспомощное создание: клювик и два крыла - и все оружие. Самоотверженным птичьим мамочкам - мое восхищение.

вам спасибо, за такие интереснейшие стихотворения, читать одно удовольствие, нигде ритм не ломается, картинка цельная, мысль доведена до конца .

"Дом на утесе" - понравилось сравнение дома с человеком, знаете еще напомнило, если знаете мультик Три казака, там тоже нечисть в таком домике собиралась, сорри за отступление. Но хорошо, что хорошо кончается, дом сгорел, хотя такие места, частенько имеют тяжелую энергетику.

Мультфильма я не видела, стоит посмотреть. Вообще тема  заброшенных, загадочных, проклятых строений одна из самых мистических и интересных в литературе. А в графике еще интересней - одних только скринсейверов  сколько на эту тему!

СКРИНСЕЙВЕР В СТИХАХ:

НОЧНОЙ ПОЛЕТ (фрагмент рукописи, найденной на черд...)


В лучах заката яркого к широкому холму
Спешил худой высокий незнакомец
по лесной дороге.
Откуда он, то было неизвестно никому -
Но, видно, от ходьбы так запылились сильно эти ноги.

Закрылись главные ворота крепостной стены,
Старинный город смежил веки и кварталы все уснули.
Прохожих нет -
Он опустел в обьятиях тишины...
Лишь кто-то торопливо зашагал по лабиринту улиц.

Чернильным соусом вдруг пролилась на землю ночь:
В ней утонули разом глыбины домов и шпили башен.
Фасады хмурились вдоль мостовой,
сняв маски прочь,
И был их вид при свете тусклых фонарей довольно страшен.

Но не боялся взгляда тёмных каменных глазниц
Старик в плаще, что шёл в ночи куда-то по проезжей части.
Дома, узнав его,
упасть готовы были ниц,
Заворожённые его таинственной и странной властью.

Морщинок паутина липла к бледному лицу,
Плащ развевался на ветру,
под шляпой - профиль крючковатый.
Внезапно он свернул налево к темному крыльцу,
И двери сами перед ним открылись словно виновато.

Под крышей здания мансарда много лет назад
Служила тайным опытам алхимику и чародею.
Сбежал из города -
и был последний очень рад
Свободным стать от каверзных интриг коварного злодея.

Сидели на карнизе две горгульи по бокам,
Их изваянья в темноте на фоне неба выделялись.
Скучая, обе вдаль смотрели,
потерявши счёт векам,
И приоткрыв немного рты, по-лисьи хитро ухмылялись.

В проёмах окон замелькал знакомый чёрный плащ,
А фалды бились за спиной как крылья крупной чёрной птицы.
По лестнице бежал он вверх,
услышав хриплый плач
Курантов в полночь, что его заставили поторопиться.

Свидетель был дальнейшему - пьянчужка городской,
Который очень припозднился из трактира с возвращеньем
И голову подняв, взглянул на них,
Но только: "Ой !..." -
Сорвалось с губ при виде столь загадочного превращенья:

Одна горгулья взмыла в воздух, крыльями взмахнув,
А всадник в шляпе на её спине устроился удобно.
По небу мчались обгоняя облака и клюв,
Вернее, нос его лица торчал вперёд крючку подобный.

Вдруг эта пара странная по лунному лучу
К светилу ночи прямо устремилась, превращаясь в точку
И вмиг исчезла
- как задули сальную свечу,
Когда прочитаны листы у книги до последней строчки...

В лучах восхода тёплого с широкого холма
Спешил худой высокий незнакомец
вниз к лесной дороге.
Куда он шёл, об этом знать могла ночная тьма,
Но от ходьбы ещё не запылились сильно эти ноги.